Я взглянула на Пейдж, и она нахмурилась.

— Ты в порядке? — одними губами спросила она, и я кивнула, не в силах больше вымолвить ни слова.

Снова хлопнула дверь, и я, оглянувшись, увидела, что красная занавеска колышется на ветру.

— Дамы и господа! — Воскликнула Фелиция, подходя к краю алтаря в экстравагантном розовом платье. — Прибыли братья Бельведер.

Звуки музыки наполнили воздух, и мое сердце замерло, когда все в комнате поднялись со своих мест.

Майлз появился первым, шагая по проходу с выпяченной грудью. На нем был темно-зеленый костюм с белым цветком, приколотым к нагрудному карману. Он выглядел сияющим… почти счастливым, но, клянусь, я заметила несколько трещин в его фасаде. Особенно когда его глаза нашли кого-то в толпе, и я заметила, что Уоррен смотрит на него с болезненной напряженностью. Майлз слегка ободряюще улыбнулся ему, прежде чем сдержать выражение лица и отвернуться от своей настоящей любви, дойдя до конца прохода.

Майлз подмигнул мне, прежде чем проплыть мимо и подойти к Пейдж.

Она перевела дыхание, затем застенчиво улыбнулась ему. — Привет, — прошептала она.

— Эй, красавица, ты готова ко всему этому блеску и великолепию?

Она кивнула, и мне стало интересно, какими были для нее последние несколько дней после церемонии. Я надеялась, что Майлз хорошо с ней обращается, как и обещал.

Занавес снова раздвинулся, и мое сердце упало, когда Эрик вышел из-за него в своем костюме черного дерева, который больше подходил для похорон, чем для свадьбы. Он зашагал по проходу так целеустремленно, словно собирался на битву, и оказался рядом прежде, чем кто-либо успел его прилично сфотографировать.

Он подошел ко мне, и я услышала, как Келли судорожно вздохнула.

От его присутствия по моим венам пробежал электрический ток, но он не смотрел в мою сторону. Он просто сцепил руки за спиной, стоя слева от меня, и я была рада, что оказалась между ним и Келли, чувствуя, что она могла бы почувствовать, что произошло между мной и Эриком, если бы присмотрелась повнимательнее.

Эрик наклонился ко мне, его дыхание коснулось моего уха, когда он заговорил непосредственно со мной и ни с кем другим, отчего по моей спине пробежала дрожь. — Я ошибался.

— Насчет? — Прошипела я, чувствуя, что он собирается снова оскорбить меня. Последний выстрел в память о старых добрых временах.

— Я должен был сказать, что ты выглядишь ослепительно. Чертовски завораживающе. Именно это я чувствовал каждый раз, когда называл тебя сносной, и все промежуточные моменты. Но тебе не нужно это платье, чтобы украсть мое сердце, бунтарка. Ты украла его со стекающей по лицу тушью, одетая только в безвкусное нижнее белье.

Мое сердце сжалось так, словно он держал его в своих тисках, и я повернулась к нему с растущим в моей душе светом, который осветил все темные пространства внутри меня. Выражение его лица не намекало ни на какие приятные слова, которые он только что прошептал мне, а его бессердечная маска была твердо на месте, но его глаза горели ими.

Он взял меня за руку, вложив в нее маленький листок бумаги, прежде чем отодвинуться, и я перевернула его, мельком увидев написанные на нем слова, прежде чем кто-либо успел заметить.

Когда я скажу «беги», ты побежишь.

Я

уставилась на Монтану, стоявшую рядом с Эриком Бельведером, и от чего-то волосы у меня на затылке встали дыбом. Она не отшатнулась от него. В ее позе не было и намека на страх или беспокойство, когда он наклонился к ней. Казалось, она совсем не возражала против его присутствия рядом с ней. Более того, я почти поверила, что она хотела, чтобы он был рядом.

Мои глаза сузились, когда я попыталась понять, что происходит. Что-то изменилось в Монтане с тех пор, как я видела ее в последний раз, и это не имело никакого отношения к экстравагантной одежде и макияжу. Вместо перепуганной девушки, которую я ожидала увидеть отчаянно нуждающейся в спасении, я смотрела на кого-то с такой внутренней силой, что казалось, она сама контролирует свою судьбу. Но если это было так, то как, черт возьми, это могло привести ее сюда?

Мой обостренный слух уловил звук приближающегося последнего брата Бельведера, и я отвернулась от своей близняшки, забыв об этой мысли, когда мой жених подошел ближе.

Фабиан выбрал темно-серый костюм, и это подчеркивало мрачность его натуры, опасность, которая облегала его, как вторая кожа. Его глаза расширились, когда он посмотрел на меня, и он удерживал мой взгляд, пока приближался, не обращая внимания ни на кого другого в этом огромном зале. Я свирепо посмотрела на него в ответ, думая обо всех различных способах, которыми я хотела бы убить его, и надеясь, что он об этом узнает.

— Келли, — выдохнул он, подойдя ко мне. — Словами не описать, как ты выглядишь. У меня захватывает дух. — Он взял мою руку, поднося ее ко рту, но я отдернула ее прежде, чем он успел прикоснуться губами к моей коже.

— Это не совсем комплимент, учитывая, что тебе не нужно дышать, — ответила я, не потрудившись понизить тон.

Майлз удивленно рассмеялся, а Монтана повернулась, чтобы одобрительно взглянуть на меня. Эрик тоже посмотрел в мою сторону, и на его губах заиграла улыбка, как будто мы поделились шуткой.

— На что ты смотришь, убийца? — Ледяным тоном спросила я, и улыбка сползла с его лица.

Монтана протянула руку и положила ладонь на плечо Эрика, как будто успокаивая его, и я нахмурилась еще сильнее. Что, черт возьми, происходит?

Фабиан наклонился поближе, чтобы прошептать мне на ухо. — Позже мне будет очень весело с этим умным ротиком.

— В твоих мечтах, кровосос, — прошипела я.

— И какие же это грязные мечты. — Он провел рукой по моей пояснице, и я попыталась отстраниться от него, но, к моему полному ужасу, мое тело не послушалось того, что я хотела.

Вокруг меня начало нарастать сильное давление, отчего мне показалось, что меня обдувает сильный ветер, но мои волосы даже не дрогнули в ответ на него. Я была поймана в ловушку шторма, который никто не мог почувствовать, кроме меня, и смех Идун эхом зазвучал в моем черепе, когда меня охватила паника.

Как только я почувствовала ее прикосновение, оно снова исчезло. Я моргнула, глядя на Фабиана, чувствуя себя совершенно дезориентированной и пытаясь вспомнить, что он мне только что сказал.

Мои губы приоткрылись в замешательстве, когда я наклонилась к нему, а не отстранилась. Я прижалась к нему боком, пока не почувствовала твердое давление его мышц под костюмом. Я подняла глаза и обнаружила его рот в нескольких дюймах от моего, его взгляд пылал, ничто в выражении его лица не указывало на то, что он знал, что происходит, но внутри моего черепа я кричала.

Краем глаза я заметила лысого мужчину-вампира, ступившего на подиум, и его голос эхом разнесся по колоссальному собору, когда он начал объявлять о союзе, который вот-вот должен был состояться.

Мой разум бился, как птица, запертая в клетке, пока я боролась, чтобы восстановить контроль над своим телом. Свадьба уже начиналась, и вместо того, чтобы найти способ вырваться из лап этого монстра, я смотрела на него снизу вверх, как какой-то обезумевший от любви щенок, не в силах даже повернуть голову.

— Келли? — Позвала Монтана, но я не могла повернуться и посмотреть на нее.

Фабиан слегка нахмурился, как будто тоже заметил разницу и не знал, что с этим делать. Конечно, он понимал, что я не могу просто так передумать? Но почему его это должно волновать? Они заставляли меня в любом случае, и, если бы я вдруг оказалась согласной, это ничего не изменило бы.

Потому что я не хотела. Я отчаянно хотела сбежать. Моя рука болела от желания почувствовать Фурию в своей хватке, и ей определенно не следовало тянуться, чтобы погладить грудь этого монстра.

Внутри я боролась, страстно желая освободиться, но кончики моих пальцев сжимали лацкан его пиджака, а рот кривился в том, что, я категорически отказывалась признавать, было гребаной улыбкой.